Письма крымчан: Уже и не рады России

«Да мы уже не рады той России, – говорит завуч школы, которую я закончил, при встрече вместо ответа на банальный вопрос: «Как дела?» – В учительской прежде только боязливо шушукались об этом, а сейчас в полный голос обсуждают и анекдот вспоминают. Знаешь его? Границу Украины пересекает пес, пограничник спрашивает: «Куда?» «В Россию, там сытно и богато». Через месяц возвращается назад, пограничник спрашивает: «Почему возвращаешься?» «Да, сытно, богато, но гавкать не дают», – отвечает пес. Понял, о чем я говорю? Мы так живем сейчас, рот должен быть на замке. Прежде чем где-то выступить, даже на совещании или педсовете в школе, мы должны обязательно заранее предупредить, о чем пойдет речь, какие акценты расставим, кого намерены критиковать. Я работаю в школе с советских времен, уж за свою жизнь где только ни приходилось мне выступать, но даже в брежневские годы я могла высказать свою точку зрения без согласования.

А какая сейчас бюрократия – такой и в СССР не было! Ты же знаешь, у нас в школе всегда учились в две смены, вот директор и решил, что раз Россия выделяет такие огромные средства на Крым, подсуетиться с проектом строительства двух зданий, чтобы в одном разместить начальную школу, а в другое перевести из подвала столовую. Но на это потребовалось такое количество согласований, обоснований и виз, что он плюнул на хорошую идею и оставил эту затею. А ремонт в школе – это же не два пожара, а наказание для директора и завхоза. Такое количество бумаг, словно ракету в космос запускают. Я уже не говорю про все эти антитерроры, безопасности, камеры слежения, рамки на входе, невозможность доступа в школу родителей без предварительного разрешения… Проще в клетку к тигру войти, чем попасть в школу. Знаешь, я иной раз думаю, если бы сейчас провели тот референдум, то желающих податься в Россию было бы гораздо меньше. А еще лучше было бы, если бы сначала дали лет пять пожить по российским законам и правилам, а потом его провели – тогда бы еще меньше сторонников оказалось».

Пять лет назад у Натальи Петровны были совсем иные настроения, которые постепенно стали меняться то под воздействием организации ЕГЭ, когда школу накануне экзаменов трясут так, как не проверяют космодром перед запуском ракеты, то из-за непомерного количества отчетности, превращающей завуча в делопроизводителя, то из-за обязанности проходить дистанционные повышения квалификации.

Надо сказать, что сравнения между прошлой и нынешней жизнью стали появляться в разговорах керчан все чаще, причем тех, кто волосы на себе рвал за Россию. Далеко ходить не надо. Много лет проработавшая в исполкоме Галина Евгеньевна говорит, что и помыслить не могла, что при России будет так гадостно и мерзко. «Если нас скопом с Осадчим считали коррупционерами, то по сравнению с нынешними мы ангелы. Ты вот думаешь, бывшего начальника УЖКХ Дениса Рязанцева уволили как не справившегося с работой? Нет, он отказался в конце года подписывать документы о завершенных работах для оплаты из федерального бюджета. По его просьбе финансовые документы были проверены независимым московским экспертом, который сопоставил объем выполненных работ с заявленной для оплаты суммой и нашел такие нестыковки, что у него «крыша поехала». Вот поэтому с исполнителями работ город и не расплатился. Или новый заместитель главы администрации Юлия Атамалян. Большинству керчан она неизвестна, а вот работавшим в исполкоме знакома отлично. Мы еще помним, как ее, сотрудницу торгового отдела, под белые ручки выводили из кабинета правоохранители, как ее покровители выцарапывали ее, как отправили с глаз долой на рынок. И теперь она большой городской чиновник. Отличная карьера!»

Василию Егоровичу под семьдесят, но он до недавних пор продолжал работать. «А тут решил стать я рантье, пожить широко и свободно на банковские проценты, – рассказывает он. – Продали мы с женой квартиру моих покойных родителей, посчитав, что две пенсии и проценты позволят нам жить без шика, но достойно для нашего возраста. Я же видел, что при Украине люди так делали. И что ты думаешь? Обломали меня на старте! За весь год я получу от банка тридцать шесть тысяч рублей, и то в конце срока. Ты представь только, отдать банку в пользование несколько миллионов и сосать лапу в ожидании процентов, а ведь за просрочку коммунальных платежей у меня из пенсии запросто могут выдрать половину суммы! Что за порядки такие российские! Нет, ты не думай, я и назад в Украину тоже не хочу, потому что там, говорят, национализм дикий, но жизнь раньше, согласись, была куда человечнее. Завод наш принадлежал Ахметову, но последний его назначенец, директор, был на своем месте: работали без простоев, поставки наладил, как механизм швейцарских часов, зарплата вдвое выше нынешней была, портфель заказов на годы вперед, партнеры отовсюду – от Казахстана до дальнего зарубежья, машины с продукцией едва успевали загружать. А теперь что? Предприятие национализировали, полгода не работали, молодежь уехала, остались одни пенсионеры, извини, ветераны вроде меня, директор разбирается в производстве, как я в кузнецовском фарфоре. И какие перспективы у такого предприятия?..»

Таких, вроде бы личных претензий к российской «власти» накопилось за почти шесть лет с лихвой. Но самое гадкое, что сделала Россия с крымчанами, – вывернула наружу человеческую мерзость. Нет в Керчи ни одной маршрутки, на которой бы не было так называемой социальной рекламы с надписью «телефон доверия 128». По нему вы можете позвонить и, простите, заложить любого по любому поводу. «Почему при Украине ничего подобного не было? – задается этим вопросом предприниматель Виктория. – Ведь пережили такое тяжелое время в девяностые, без куска хлеба порой некоторые сидели, хотя рядом были такие, кто черной икрой давился и красной рыбой, но не припомню случая, чтобы от зависти или с голодухи бежали в милицию рассказывать о незаконном промысле соседа. Понимаете, лицемерие стало во главу угла: сказать открыто и честно, выйдя на улицу, нельзя – запрет на проведение массовых мероприятий, а «стучать» анонимно – добро пожаловать на «телефон доверия», «горячую линию» или еще какую. Я нисколько не удивляюсь, что часть керчан уже начала трезветь от российского звона».

«А я говорила, что это случится! – вступает в наш с Викторией разговор мать нашего приятеля Бэла Владимировна. – Те, кто мне в 2014 не верил, что мы еще ой как вспомним Украину, резко раздружились со мной и, похоже, наболтали обо мне в ФСБ, поскольку мной тогда неожиданно заинтересовались «эшники», теперь говорят, не могли подумать, что Россия обманет их ожидания». Но говорить об этом живущие на полуострове крымчане с проукраинской позицией могут исключительно в кругу проверенных единомышленников. Иначе – сами знаете что…

Андрей Фурдик, крымский блогер, керчанин

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции