В Украине 18 мая – день памяти жертв геноцида крымскотатарского народа. В ходе спецоперации 18-20 мая 1944 года из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал депортировали всех крымских татар, по официальным данным – 194111 человек. Результатом общенародной акции «Унутма» («Помни»), проведенной в 2004-2011 годах в Крыму, стал сбор около 950 воспоминаний очевидцев совершенного над крымскими татарами геноцида. В преддверии 73-й годовщины депортации Крым.Реалии, совместно со Специальной комиссией Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий, публикуют уникальные свидетельства из этих исторических архивов.
Я, Усние Менакаева (девичья фамилия Мустафаева), крымская татарка, родилась в Евпатории Крымской АССР 12 апреля 1930 года.
На момент выселения в состав семьи входили: мама, Сале-Султан Мустафаева (1909 г.р.), я, Усние Мустафаева (1930 г.р.), и брат, Риза Мустафаев (1932 г.р.).
Семья проживала по адресу: Евпатория, ул. Демышева, №73. В этом же дворе жили мой дедушка и две внучки-сироты Шефика и Шевхие, а также тетя Зулейха с семьей из пяти человек. Дом был разделен на три семьи. Нашей семье принадлежали три комнаты с хорошей обстановкой: диван, два кресла, шифоньер, комод. Имелись у нас также хозяйственные постройки и домашний скот: лошадь с линейкой (длинный открытый многоместный экипаж, служивший городским общественным транспортом – КР), корова, два теленка и несколько баранов.
В Красную Армию был мобилизован мой отец Сейт-Абла Мустафаев (1900 г.р.), до войны он работал заместителем начальника пожарной команды. На фронте попал в плен, сидел в «Картофельном городке» (пересылочный лагерь для советских военнопленных и мирных граждан в период немецкой оккупации Крыма – КР) в Симферополе, бежал из плена, в 1944 году был мобилизован в Трудовую армию.
Выступление пожарной команды Евпатории. Справа на лестнице Сейт-Абла Мустафаев, отец Усние Менакаевой, конец 1930-х
В Красной Армии находилась сестра отца Селиме Мустафаева, медицинская сестра. Солдаты на войне любя называли ее «мелкокалиберка» – из-за маленького роста. Депортирована после службы на фронте в Сибирь.
Мой дядя Асан Усеинов (1914 г. р.) до войны служил во Владивостоке, работал авиамотористом рядом с моей школой №11, в 1944 году погиб в Севастополе.
Асан Усеинов, дядя Усние Менакаевой, 5 мая 1940 года
Другой дядя Меракъай Усеинов (1924 г.р.) был мобилизован в Трудовую армию в 1944 году, пропал без вести.
Один солдат сказал мне: «Девочка, ты уже большая. Собери необходимые вещи, вам предстоит дальняя дорога»
18 мая 1944 года в 3:00 нас разбудил резкий стук в дверь. В дом вошли два вооруженных солдата, ничего не объяснив, приказали одеться и выйти на улицу. Мама упала без сознания на пол, брат стал плакать. Тогда один солдат сказал мне: «Девочка, ты уже большая. Собери необходимые вещи, вам предстоит дальняя дорога». Что можно было взять за 15 минут?! Но это малое спасло нас от голодной смерти в пути.
Под дулом автомата нас вывели на улицу. Здесь выли собаки, мычали коровы, стоял гул от плача женщин и детей. Нас собрали возле мечети, а оттуда на машинах повезли на железнодорожный вокзал. Грузили всех как скот, в вонючие телячьи вагоны.
Один пожилой человек по имени Мустафа, не выдержав плача детей и внуков, бросил себя под колеса вагона
Ехали, прижавшись друг к другу. Вагон был заполнен детьми, стариками и женщинами. За все время в пути нас ни разу не кормили, не дали и глотка воды. На остановках все, у кого была посуда, бежали за водой. Женщины пытались приготовить еду, но остановки были по 10-15 минут. Не успев набрать воды, приготовить еду, люди отставали от поезда, пропадали без вести. В пути следования многие болели, умирали от голода. Тела выбрасывали на ходу или на остановках. В нашем вагоне была беременная женщина, она очень мучилась. Вспомнилось мне, как один пожилой человек по имени Мустафа, не выдержав плача детей и внуков, бросил себя под колеса вагона. 18-20 дней мы ехали в этих вагонах ада.
Когда открыли двери вагонов, мы увидели напротив людей в непривычной для нас одежде и с камнями в руках. Увидев перед собой немощных стариков, детей и женщин, они опустили руки, а в их удивленных глазах остался лишь один немой вопрос: «А где же предатели?!!»
Нас привезли в Ферганскую область. Когда открыли двери вагонов, мы увидели напротив людей в непривычной для нас одежде и с камнями в руках. На лицах у них была ненависть к нам, они готовились забросать нас камнями. Увидев перед собой немощных стариков, детей и женщин, они опустили руки, а в их удивленных глазах остался лишь один немой вопрос: «А где же предатели?!!». Разместили нас в сараях без окон, без дверей. Спали на соломе. Каждое утро находили трупы, только потом местные жители сказали, что в соломе есть скорпионы. В колхозе Къарылгъач я, мама и брат работали на хлопковом поле за тарелку баланды. Затем вербовкой попали в Кувасай (поселок в Ферганской области Узбекистана, город – с 1954 года – КР). На цементном заводе грузили цемент. Здесь была карточная система.
От голода и непригодных для жилья условий люди умирали семьями. В 1944 году умер мой дедушка Мустафа (1874 г.р.).
Двоюродную сестру Шевхие Бектемирову (1932 г.р., ее отец в Евпатории был начальником порта и входил в состав тройки НКВД), желая спасти от голодной смерти, отдали в детский дом №27. Там она и пропала, о дальнейшей ее судьбе мы ничего не знали и до сих пор пытаемся ее найти.
От голода и нечеловеческих условий я заболела малярией. Через два года после демобилизации отец нашел свою семью.
Продолжать получать образование возможности не было. Я работала ученицей бухгалтера, секретарем-машинисткой, швеей. Только в 1952 году в Ташкенте окончила курсы закройщиков, и всю последующую жизнь до пенсии работала закройщицей в ателье.
После указа 1967 года (указ Президиума Верховного Совета СССР «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму» – КР), продав дом в Самарканде, приехала в Крым, но указ оказался фальшивым. Крымских татар в Крыму отлавливали, дома нам продавать запрещалось.
Пришлось остановиться в Мелитополе. Здесь с семьей жили 30 лет, и только в 1997 году вернулись на Родину. Живу в Симферополе, в микрорайоне Акъмечеть.
(Воспоминание датировано 23 октября 2009 года)
Подготовил к публикации Эльведин Чубаров, крымский историк, заместитель председателя Специальной комиссии Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий