«Нас буквально ломают»: почему глава сельсовета решил выйти из «Единой России»

Юрий Крыжовников

Недавний выход из партии "Единая Россия" главы Кадниковского сельсовета Мамонтовского района Алтайского края вызвал в регионе большой резонанс. Свой поступок Андрей Бусс сопроводил заявлением, в котором назвал "Единую Россию" "инструментом по проведению антинародной политики".

"Считаю, что "Единая Россия" под руководством Дмитрия Медведева превратилась в инструмент по проведению антинародной политики, – говорится в заявлении Андрея Бусса. – Партию не беспокоят интересы и проблемы подавляющего большинства населения России, и прежде всего сельских жителей. Раз за разом "Единая Россия" безоговорочно, большинством голосов в Госдуме, поддерживает законопроекты, ухудшающие положение граждан. Вводятся новые поборы, сокращаются льготы и пособия, закрываются, под прикрытием слов "реорганизация" и "оптимизация", социально значимые учреждения. Экономия на простых гражданах и поддержка олигархов – вот плоды политики "Единой России"… Уже не первый год всем миром мы ведем борьбу за сохранение будущего нашего села – против реорганизации нашей школы, детского сада, за сохранение рабочих мест в сельсовете. Что мы получаем в ответ? Вместо помощи и поддержки или хотя бы попыток войти в положение жителей села, нас буквально "ломают". В отношении меня инициируют прокурорские проверки и проверки иных государственных контролирующих органов…"

​Андрей Бусс ответил на несколько вопросов корреспондента "Сибирь.Реалий".

– После публикации вашего заявления о выходе из "Единой России" в СМИ была какая-то реакция со стороны теперь уже бывшего вашего партийного руководства?

– Нет, не было. К данному моменту вообще никакой реакции нет. Я, конечно, ожидаю, что какая-то реакция будет. И я понимал, что мое высказывание наболевшего тоже не останется без внимания. Я знал, на что иду. Если мне будут предъявлены претензии со стороны "Единой России" – готов ответить более детально, но от своих слов отказываться не собираюсь. Я работаю в муниципальной власти уже 19 лет и видел изнутри многие моменты, о которых написал в своем обращении.

– Значит, ваше обращение не было эмоциональным порывом, после которого может последовать некое сожаление о поступке и попытка "отыграть назад"?

– Нет, этот шаг был не эмоциональным, а глубоко осознанным. Что в заявлении написано – осмыслено и прочувствовано за последние годы. Я ведь каждый день сталкиваюсь с теми негативными моментами, о которых написал в письме. Поэтому когда выходил из партии и описывал причины, по которым это делаю, – все продумал.

– Как односельчане отреагировали на ваше заявление и выход из партии?

– Пока трудно сказать. Я не советовался ни с кем, когда принимал это решение. Если кто-то в селе меня осудит за этот шаг – это его право. Но это мое наболевшее и давно назревшее решение. Я не призываю никого следовать моему примеру, потому что каждый принимает подобные решения сам.

– Как следует из вашего обращения, последней каплей стало принятие Госдумой в первом чтении закона о пенсионной реформе. Как она может изменить жизнь сельчан?

– Конечно, люди возмущены этой реформой и тем способом, как она начала воплощаться. Особенно шокируют те циничные заявления, которыми обосновывается необходимость пенсионной реформы. Якобы удалось достигнуть увеличения продолжительности жизни граждан. Но мы-то на селе знаем цену этим словам, знаем, что это увеличение крайне сомнительно. Мне, как главе села, видно, что люди на деле часто не доживают до пенсионного возраста. А те, кто доживает до нынешнего возраста выхода на пенсию, уже дальше не могут работать просто физически. Зачастую они живут еще год-два-три, когда получают право на заслуженный отдых, и уходят в мир иной. Мужики нередко к 60 годам – точно уже никакие не работяги. Прежде чем принимать такие меры, нужно принять меры для повышения зарплат, улучшения ситуации со здравоохранением. Ведь, скажем, в ряде других стран человек может дважды в год отдохнуть, сходить в отпуск. А у нас постоянно стараются сэкономить на людях, заткнуть за их счет дыры в бюджете.

– Нередко "Единую Россию" называют "партией жуликов и воров". Приходилось ли вам задумываться над этим определением?

– Мне никто таких обвинений не предъявлял, потому что не было повода. Когда я вступал – это была другая партия. Это потом в партию стали повально вступать губернаторы, мэры, прочие начальники. И она стала, как это сейчас говорят, "партией власти". Я думаю, изначально честность руководителя не зависит от партийной принадлежности. Честные люди или нечестные могут быть в любой партии. Но с решениями сомнительного характера, принятыми по инициативе партии, приходилось сталкиваться постоянно. Скажем, есть 131-й Федеральный закон "О местном самоуправлении". В нем прописаны обязанности глав муниципалитетов, но часто не указано, как их выполнить, поскольку объем финансовых средств ограничен. Получается, обязанностей много, а возможностей – крайне мало. Скажем, у нас для содержания Дома культуры нужен кочегар, а выделение средств на его зарплату не предусмотрено. Вот и приходится выкручиваться… Содержание социальных учреждений, домов культуры – все это требует расходов, а где брать средства – непонятно. А вообще, когда слышал такое в адрес партии – конечно, было обидно.

– Не было ли у вас вместе с "Единой Россией" разочарования в Путине?

– Я не могу сказать, что на последних выборах поддерживал его. У нас на селе раньше если что о Путине не так сказано – чуть ли не в глотку вцепиться были готовы, образно выражаясь. А сейчас отношение изменилось. Есть, конечно, у людей разочарование….

– Как у вас в селе дела с газификацией и в целом с социальной инфраструктурой?

– Газа у нас нет. Я бы очень хотел сказать, что у нас в полном порядке школа, детский сад и другие объекты, но это же не так. Можно было многое сделать на селе: люди и желание сделать – есть, но, повторюсь, нет возможностей для этого.

– Вы упомянули о поголовном приходе чиновников разного уровня в "Единую Россию". Не видите ли вы в этом явлении некоторых параллелей с КПСС в советский период, нормально ли это, когда руководители стремятся попасть в правящую партию?

– Я вырос в то время, и, конечно, многое, о чем вы говорите, видел своими глазами. Надо было человеку получить портфель – он шел в КПСС, хотя его недостатки порой вызывали сомнение в способностях руководить. То есть шли не ради идеи, а ради власти. Разумеется, это неправильно. А сейчас как происходит? Если ты позволил себе высказать свое мнение, идущее, может, не в такт партийному, – ты уже "не свой". Даже если это мнение идет на пользу. Я убежден, что нельзя человека давить или, как это сейчас порою происходит, обвинять в экстремизме, за то, что он позволил себе высказать свое мнение. Нужно прислушиваться к людям, стараться понять их, не обвинять и навешивать ярлыки.

– Стал ли для вас неожиданным тот факт, что вся фракция "Единая Россия" в Государственной думе (за исключением двух человек) проголосовала за принятие в первом чтении закона о пенсионной реформе?

– То, что большинство фракции выскажется за этот закон, – тут сомневаться не приходилось. Зная, как принимались предыдущие сомнительные решения, – трудно было надеяться, что большинство во фракции выскажется против. Другое дело, я лично надеялся, что количество депутатов, не согласных с этим проектом закона о пенсионной реформе, будет больше. А тут… даже не пять, не десять человек высказали иное мнение, а всего двое… Это очень сильно подействовало.

– А другие главы муниципалитетов как отнеслись к принятию закона о пенсионной реформе и к вашему решению?

– Я не буду называть имен, но те, кто против предлагаемых "пенсионных" нововведений, конечно, есть. Другое дело (и тут все происходит, как и раньше, когда принимались "непопулярные" меры), что в кулуарных разговорах, "за углом", все говорят, что не согласны. А как выступают на официальных мероприятиях – высказывают поддержку. Вот этого я тоже понять никак не могу.

– Вы понимаете, что выход из "Единой России" может поставить под угрозу вашу дальнейшую работу в качестве главы сельсовета?

– Честно говоря, я об этом не думал. Вообще, я избирался от "Единой России" только один раз. Затем я шел на выборы, пусть как член партии, но в качестве самовыдвиженца. Главная моя забота – достойно отработать оставшиеся законные четыре года на своем месте. И цель – удержать ситуацию в селе от коллапса. А дальше – посмотрим.