Доступность ссылки

«Цель одна – победить путинизм»


Задержание Юрия Горского во время акции за право проведения митингов. Декабрь 2016 года
Задержание Юрия Горского во время акции за право проведения митингов. Декабрь 2016 года

Бежавших из России националистов Юрия Горского и Вячеслава Мальцева в четверг внесли в так называемый список "террористов и экстремистов". Мальцева в России обвиняют в "создании экстремистского сообщества", а Горского – в "публичных призывах к экстремистской деятельности". Мальцев, по неподтвержденным данным, сейчас находится в Грузии, Горский бежал из-под домашнего ареста в Литву.

В первом интервью после отъезда из России член координационного совета "Новой оппозиции" Юрий Горский рассказал Радио Свобода, чем он планирует заниматься в ожидании смены власти в России, а также о намерении "осуществлять функцию террориста и экстремиста", в чем его и обвиняют в России. Интервью было записано 13 июля.

– Где вы сейчас находитесь и чем занимаетесь?

– Я нахожусь в Литве, в городе Паланга. Привыкаю к жизни в изгнании.

– Как вы попали в Литву?

– В деталях пока еще рано об этом говорить, поскольку у меня еще осталась в России семья. Позавчера (11 июля. – РС) допрашивали мою жену, вчера допрашивали моих детей. Они не в курсе были, что я собираюсь делать, это было для них полной неожиданностью, потому что это было спонтанное решение, я воспользовался халатностью и некомпетентностью спецслужб, и мне удалось покинуть Россию через Беларусь. Я пересек границу на пропускном пункте Каменный Лог.

– То есть по вашему делу сейчас допрашивают вашу семью...

У меня есть еще месяц, чтобы подумать, где мне просить политического убежища

– Да, но я знаю, что существует список, в котором порядка 15 фамилий, кого следствие собирается допросить и провести обыски у них. Это члены моей семьи и приближенные ко мне люди по деятельности моего сайта, который, как только я уехал из России, сразу внесли в список экстремистских. Там у меня есть небольшой коллектив сотрудников, которые помогают осуществлять работу сайта, и я думаю, что их тоже ждут обыски и допросы. А также моих коллег по "Новой оппозиции" – Романа Ковалева и Дмитрия Клебанова, их тоже могут привлечь свидетелями по данному уголовному делу.

– Вы будете подавать прошение о предоставлении вам в Литве политического убежища?

Возвращаться в Россию я на сто процентов планирую, но как только сменится власть

– Это самая естественная возможность, поскольку Литву я знаю хорошо, приезжаю сюда уже на протяжении трех лет. Но у меня есть и другие варианты. Например, мне поступило предложение сделать то же самое во Франции. Я посмотрю, у меня несколько вариантов. На сегодняшний день я пребываю в Евросоюзе по туристической визе, точнее, по мультивизе, которая мне была выдана в августе 2016 года литовским посольством на два года. Я могу еще находиться здесь до августа, не нарушая миграционное и визовое законодательство, перемещаться по Евросоюзу. Значит, у меня есть еще месяц, чтобы подумать, где мне просить политического убежища. Но Литва на первом месте.

– Но в Россию вы возвращаться в любом случае не планируете?

– Нет, возвращаться в Россию я на сто процентов планирую, но как только сменится власть. И всячески буду этому способствовать, находясь здесь. Во-первых, я буду в статусе спикера "Новой оппозиции" создавать здесь филиалы этой организации. И также, будучи русским националистом (а я знаком и с европейскими националистами), буду европейской элите объяснять, что подлинный национализм не представляет опасности для Евросоюза. Например, Путин называет себя националистом, но таковым не является, поскольку он декларирует какие-то слова, а на самом деле под ним стоит имперский шовинизм. Я хочу, чтобы европейцы поняли, что имперский шовинизм не имеет ничего общего с национализмом.

– А вас не смущает сама позиция изгнанника?

– Нет, мне ничего не будет мешать. В Евросоюзе абсолютно демократическая среда, и я думаю, что общественность будет рада услышать то, что я буду говорить. Меня уже приглашают на литовское и на оппозиционное белорусское телевидение, штаб-квартира которого находится в Вильнюсе. Как только я определюсь со страной, где я буду просить политическое убежище, я на все эти вопросы журналистов и телевизионщиков из Евросоюза с удовольствием отвечу.

– Уголовные дела в отношении вас и в отношении Вячеслава Мальцева были возбуждены практически одновременно. С чем вы связываете такую активизацию силовиков?

Если старая оппозиция пыталась договариваться с властью, то мы ее хотим сменить

– Во-первых, уголовное дело было возбуждено на меня раньше, 3 июля. А на Вячеслава Мальцева было возбуждено 10 числа. Просто он имел информацию, что на него должны возбудить уголовное дело, но получилось так, что на меня было возбуждено раньше. А сегодня, например, я узнал, что я и Мальцев внесены в списки экстремистов и террористов. Я думаю, что это связано именно с последней моей полугодовой деятельностью в рамках "Новой оппозиции", поскольку мы занимали нишу внесистемной оппозиции и выходили на несанкционированные уличные акции.

По этому административному правонарушению у меня уже четыре протокола, и формально против меня уже можно возбудить уголовное дело

Это является мощным раздражителем для существующей власти, так как у них нет возможности с нами договориться, потому что я всегда говорил, что "Новая оппозиция" тем и отличается, что если старая оппозиция пыталась договариваться с властью, то мы ее хотим сменить, и никакие договоры для нас здесь неприемлемы. Вот такое жесткое отношение, наверное, их очень раздражало. А Вячеслав Мальцев вообще говорил о революционном подходе к смене власти, о революции. И такого рода радикальный взгляд со стороны "Новой оппозиции" и "Артподготовка" в лице Вячеслава Мальцева, я думаю, встали костью в горле для власти в целом.

Поэтому была развернута такая травля. Сначала включили административный ресурс, и на меня, например, было составлено 7 протоколов административных, из них 5 уже вступили в законную силу. Вчера рассматривался апелляционный протокол, по которому мне присудили по КоАП 20.2, часть 8, – 200 тысяч рублей штрафа, это участие в несанкционированных мероприятиях. Получается, что по этому административному правонарушению у меня уже четыре протокола, и формально против меня уже можно возбудить уголовное дело по 212-й статье, что ранее возбуждалось на Ильдара Дадина.

– А вы уже обсуждали с Мальцевым, поскольку вы оба находитесь за пределами России, как вы будете сотрудничать?

Появятся новые люди, новые имена, которые будут отстаивать те же цели и задачи

– Во-первых, он не в Евросоюзе находится, насколько я понимаю, а в Грузии. Я нахожусь в Литве. Насколько я знаю, он был при пересечении белорусско-украинской границы депортирован, и у него в заграничном паспорте стоит штамп "депортация", и подобного рода штампы делают паспорт недействительным. Поэтому я не знаю, насколько у него есть физическая возможность попасть в Евросоюз. Если же он попадет в Евросоюз ( хотя у нас с ним и есть идеологические разногласия, поскольку он все-таки исповедует левые популистские взгляды, а я сторонник крайне правых взглядов), у нас цель одна, общая – победить путинизм. Поэтому в этом диапазоне мы можем найти общий язык. Перемены в России произойдут, и если даже нас выдавили из страны, это не значит, что там никого не осталось. Может быть, не осталось медийных лиц, но людей, которые неистово готовы бороться и до конца с существующим режимом, осталось предостаточно. Появятся новые люди, новые имена, которые будут отстаивать те же цели и задачи, которые отстаивали мы с Мальцевым.

– Вы считаете, ваше движение "Новая оппозиция" сохранится в России после вашего отъезда?

– А почему нет? Несмотря на то, что Марк Гальперин под домашним арестом, есть Роман Ковалев, есть Дмитрий Степанов – прекрасные управленцы, которые знают, что делать дальше. Естественно, они будут более осторожными, но протестную деятельность они смогут продолжить. Когда я еще был в Москве, мы запланировали на осень антикризисные митинги, и я думаю, что все шансы и возможность их проводить есть. Поскольку я нахожусь в недосягаемости для спецслужб, всю жесткую риторику я возьму на себя, я буду говорить все то, что им неудобно говорить в России. Думаю, что дело будет продолжаться. Даже если "Новую оппозицию" постигнет та же участь, что и "Артподготовку", например, ее тоже признают экстремистской, дело же не в названии, дело в людях. Значит, появится другое название, а по сути это будет продолжение "Новой оппозиции".

– И вы считаете, что активисты из "Новой оппозиции" как-то смогут повлиять на смену власти в России? И я так понимаю, что речь идет об осени 2017 года.

Российская власть сейчас, подавляя оппозицию, общественность и гражданскую активность, не застрахует себя от этих "черных лебедей"

– Ну да, 2017 год. Но есть несколько факторов. Политологи сейчас очень любят рассуждать о "черных лебедях", это когда прилетает какое-то обстоятельство серьезного масштаба, либо экономическое, либо политическое, которое неизбежно влечет за собой смену политической формации. Например, как для Советского Союза его распаду предшествовали такие "черные лебеди" – Чернобыль и землетрясение в Спитаке. После Чернобыля советский человек понял, что он не защищен, и на государство нет надежды. А в Спитаке был перечеркнут миф о дружбе народов, когда началась открытая конфронтация между армянами и азербайджанцами.

– И что случится в России, вы считаете?

– Да все что угодно может быть. Не забывайте, что "черным лебедем" может быть и фактор внешней политики. Я так понял, что встреча Путина и Трампа желаемого результата нашей политической элите не принесла, соответственно, диалога по Сирии и по Украине нет. Но так же продолжаться дальше не может, все равно это будет как-то разруливаться в сторону нивелирования конфликта. И что ждет при этом нашу политическую элиту – мы не знаем. И российская власть сейчас, подавляя оппозицию, общественность и гражданскую активность, не застрахует себя от этих "черных лебедей" со стороны внешней политики.

– Если вы готовы взять на себя жесткую риторику, за которую в России активистам грозит уголовное наказание, как и вам, в принципе, о какой именно жесткой риторике идет речь?

За мной не заржавеет! У меня богатый словарь, в том числе и политический

– Из меня пытались сделать революционера-экстремиста, с чем я был категорически не согласен, ну, вот они получат именно то, чего хотели. Я выберу ту риторику, которой руководствуются экстремисты, террористы и те самые плохие люди, коллективное воплощенное зло, взяв на себя эту функцию. Как они меня сейчас представляют, то они и получат. За мной не заржавеет! У меня богатый словарь, в том числе и политический, и я найду слова, чтобы призывать народ на радикальные действия.

– По сути, те лозунги, за которые на вас в России возбуждено уголовное дело: "Украина – Майдан! Россия – Манежка! Баррикады, покрышки, огонь!" – вы их будет отстаивать?

– Да! То, что вы сейчас перечислили, я считаю, там нет призывов, потому что нет глаголов, призывающих к действию, это просто набор слов. Но поскольку меня пытались, а точнее, хотели судить за мои слова и мои представления об этих словах, то теперь, когда мне удалось избежать плена и шантажа со стороны спецслужб РФ, теперь я к этому вопросу подойду более реально и прямолинейно.

– А вы не боитесь, что вас объявят в международный розыск, и ваше дело, возможно, передадут в Интерпол? Не боитесь угрозы жизни со стороны спецслужб?

– Ну мне 46 лет, большую часть жизни я уже прожил, и прожил, я считаю, довольно хорошо и успешно. Значит, это должно быть окончательным штрихом моей биографии. Ничего страшного в этом нет, главное, чтобы это пошло на пользу и послужило примеров для всех остальных. А что касается международного розыска, насколько я знаю, в Евросоюзе 280-я статья, по которой на меня возбуждено уголовное дело, считается политической, а по политическим статьям людей не выдают.

FACEBOOK КОММЕНТАРИИ:

В ДРУГИХ СМИ




Recommended

XS
SM
MD
LG