Доступность ссылки

Растерзанные сыновья. Десять лет после бойни в Нальчике


На улицах Нальчика. 17 октября 2005 года
На улицах Нальчика. 17 октября 2005 года

Десять лет назад, 13 октября 2005 года, столицу Кабардино-Балкарии охватили беспорядки, за которыми стояли Анзор Астемиров и Шамиль Басаев. Рано утром несколько вооруженных групп атаковали здания управления Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН), МВД, ФСБ, полка ППС, погранчасти, ОМОНа, трех городских ОВД, а также другие объекты. Оказалось, впрочем, что нападавшие были плохо подготовлены, большинство атак были тут же отбиты, некоторые нападавшие захватили заложников, окопавшись ненадолго в магазине «Сувениры» на проспекте Ленина, в 3-м ОВД и в здании ФСИН. Последние очаги их сопротивления были подавлены к обеду 14 октября.

По официальным данным, в результате столкновений погибло 35 сотрудников правоохранительных органов, 15 мирных жителей и 95 предполагаемых боевиков. Большинство нападавших были жителями КБР, треть – жителями Нальчика. Именно поэтому до сих пор не утихают споры, считать ли события 2005 года террористическим актом или реакцией на произвол властей, оказывавших давление на мусульман. По делу о нападении было арестовано 58 человек, 52 из них получили от 4 лет 10 месяцев до 23 лет лишения свободы, пятеро были приговорены к пожизненному заключению, в настоящее время большинство из них ожидают апелляции. Процесс проходил со множественными нарушениями, практически все обвиняемые во время суда отказались от данных на следствии показаний, обвинив следственные органы в пытках, однако их доводы не были услышаны судом.

Корреспондент Радио Свобода встретился с родственниками осужденных и погибших, многие из которых уже не надеются на справедливое расследование, но хотят одного: чтобы о той трагедии не забыли.

Когда едешь по проспекту Ленина в Нальчике, кажется, он не заканчивается, но устремляется ввысь, за телебашню, в синеватые горы. Бабье лето. Мягкий солнечный свет заливает пятиэтажки с претензией на сталинский ампир, имперскую колоннаду дома правительства и памятник Марии Темрюковне, жене Ивана Грозного. "А здесь у нас эти, как их, никто их не любит, – пытается вспомнить таксист. – Бастрыкин у них…" Впрочем, нарядные здания центральной улицы – лишь фасад, стоит отъехать в сторону, как тебя окружают деревенские дома за высокими заборами – почти все они много лет стоят в очереди на снос.

Красивой ширмой кажется и достигнутое общественное согласие, о котором не устает говорить глава республики Юрий Коков – организованная после событий 2005 года организация "Матери КБР в защиту прав и свобод граждан" постоянно пополняется новыми членами, новыми осиротевшими матерями: молодые люди пропадают без вести, гибнут во время спецопераций или даже во время допросов в полиции. По подсчетам главы Кабардино-Балкарского общественного правозащитного центра Валерия Хатажукова, за последние 10 лет в республике погибло около 800 человек.

Верните прах

Они встречаются по средам в сквере рядом с прокуратурой. "Под ивушками", как они говорят. Собираются "в знак протеста", да и просто вспомнить сыновей. Пожилые и не очень женщины с усталыми лицами, в темных длинных юбках и в неизменных платках – дань скорее кабардинской традиции, чем исламу, хиджаб здесь увидишь нечасто. Журналистов в Нальчике опасаются, но этим женщинам терять нечего: почти у всех сыновья в списках убитых.

Одна из матерей, Рита Дзантуева рассказывает предысторию конфликта. Еще в 1990-е годы местное духовенство посылало молодых людей с Кавказа на учебу в Сирию и Египет. "Все радовались этому, я бы мечтала, чтобы мой сын уехал учиться, – говорит Рита. – Здесь не было ни работы, ничего, а оттуда они возвращались на радость родителям: не пили, не курили, никаких наркотиков!" Одна беда: в 2000-х власти начали охоту на "ваххабитов". "Никто не понимал, что это такое, – пояснил Валерий Хатажуков. – Участковых просили составить списки, они шли в мечеть и записывали всех, кто приходил на намаз".

Одного 16-летнего мальчика трижды насиловали – то дубинкой, то палкой от швабры

Списками дело не ограничилось, начались облавы, задержания, разговоры с пристрастием. "У нас на Северную приехала машина с затемненными стеклами, из нее вышли два парня с черным пакетом, занесли его в мечеть, – рассказывает Марина Хуранова, мать погибшего 10 лет назад 30-летнего Азамата Баева. – Там бабушки русские сидели, они все видели. Потом пришли ребята на намаз, сразу подъехал ОМОН, мечеть окружили, всех вывели, поставили к стене в позу ласточки (лицом к стене, руки вверх, ноги на ширине плеч), обыскали, посадили по машинам и увезли". Марину попросили подписать протокол обыска в качестве понятой. "Я говорю: "Что я буду подписывать?" – "Ну вот мы тут нашли это и то". Пули там, все, что нужно. Я сказала, что я хоть и не юрист, но знаю, что при обыске понятые заходят сначала, и я ничего подписывать не буду. Так один по-кабардински говорит: "Эта голову морочит, ее выведи, другую заведи". Но так никто и не подписал, они сами подписали".

Всех задержанных отвезли тогда в 6-й отдел милиции Нальчика, избили, продержав до глубокой ночи. "Когда Азамата привезли домой, он шевелиться не мог, – вспоминает Марина. – Утром они с отцом пошли в прокуратуру, написали заявление. Им сказали: этими бумагами можете подтереться". Впрочем, Азамату тогда повезло – отпустили. В КБР знают: если сын пропал, надо сразу поднимать шум, тогда есть шанс вернуть ребенка живым и без статьи. "Такие облавы были постоянно, – рассказывает Рита Дзантуева. – Избивали, заставляли пить водку, выстригали кресты на головах. Одного 16-летнего мальчика трижды насиловали – то дубинкой, то палкой от швабры. Конечно, некоторые были готовы на все. Если бы я была парнем, я бы, может, тоже пошла".

Предложил совершить что-то, способное «разбудить спящую красавицу»

"Давление на "молящихся" мусульман становилось беспрецедентно жестоким. Их мечети были закрыты, так что прихожане имели возможность собираться для коллективных молитв только у себя на квартирах. Однако любые сборища казались правоохранительным органам подозрительными и могли быть объявлены экстремистскими", – пишет в запрещенной в России книге "Ударные отряды против Путина" публицист Илья Фальковский. "В итоге в 2004 году произошло нападение на здание управления Госнаркоконтроля Нальчика, в результате которого был расстрелян дежурный наряд полицейских из четырех человек и похищено более 250 единиц оружия. По версии следствия, житель Ингушетии Ильяс Горчханов, разыскиваемый за взрыв во Владикавказе, нападение на правоохранительные органы Ингушетии летом 2004 года и покушение на президента Республики Ингушетия, приехал в Кабардино-Балкарию и предложил [Анзору] Астемирову совершить что-то, способное "разбудить спящую красавицу", то есть Кабардино-Балкарскую республику".

Когда мы ходили на опознание, у всех был контрольный выстрел в голову. Мы даже не уверены, что они погибли в перестрелке!

Как показали впоследствии на процессе участники нападения, большинство из них не знали о готовящемся. В каждой группе был лишь один человек, которому был известен общий план, остальных зазвали под разными предлогами: кого "на митинг", а кого просто "помочь братьям". Когда те приехали, им выдали оружие: кто-то взял и ринулся в атаку, кто-то бросил и спрятался. Скорее всего, не знал о восстании и Азамат, он вообще планировал жениться и 13 октября должен был ехать с родителями "одевать невесту". "У нас обычай: едем на базар, наряжаем ее с ног до головы". Марина договорилась встретиться с сыном на рынке в 9 утра, созвонилась с ним в 8.30, он подтвердил встречу. Не успев выехать из дому, Марина услышала стрельбу, снова позвонила сыну: "Трубку невестка взяла. Она говорит, он вышел во двор, пошла позвать его с балкона, а его уже нет. Живым мы его больше не видели".

Азамата, впрочем, убили не 13-го, а месяц спустя. Он оказался дома у Эдуарда Миронова, получившего потом пожизненный срок. Операцией руководил сам Хачим Шогенов, на тот момент глава МВД КБР. Жену Эдуарда стали избивать прямо перед окнами ее дома, на глазах у детей. "Выбили головой стекло, приставили пистолет к голове, начали душить, – рассказывает мать Эдуарда Марьям Ахматова. – Он вышел". Азамат остался внутри, и его буквально изрешетили из автоматов. "Мне отдали заключение, на нем места живого не было: кисти, пальцы, все было прострелено, – жалуется Марина. – Такое впечатление, что несколько человек стояли и стреляли в упор". – "А дом потом сожгли, – добавляет Марьям. – Никого там уже не было, но Шогенов сказал: "Здесь жили твари".

Похожую историю рассказывает Раиса Керешева, потерявшая 13 октября обоих сыновей. Старший, 25-летний Рустам, помимо основной службы в МЧС подрабатывал сторожем, вернулся с ночной смены, жену и детей будить не стал, друзья позвали его во двор... 20-летний Анзор ушел на учебу в Аграрный университет и тоже погиб. "Когда мы ходили на опознание, у всех был контрольный выстрел в голову, – говорит Раиса. – Мы даже не уверены, что они погибли в перестрелке!"

Возможно, для того чтобы избежать лишних экспертиз, в июне 2006 года следователь Алексей Саврулин распорядился кремировать тела и захоронить прах. Уже в 2007 году Нальчикский горсуд признал это решение незаконным, однако следователя к ответственности не привлекли и праха родственникам не выдали.

К письму, которое получила адвокат Лариса Дорогова, прилагался патрон
К письму, которое получила адвокат Лариса Дорогова, прилагался патрон

"Мы уже 10 лет не знаем, где лежат наши мальчики!" – восклицает Рита Дзантуева. При помощи правозащитницы и адвоката Ларисы Дороговой родственники погибших обратились в Европейский суд по правам человека, который в январе 2014 года частично удовлетворил иски, признав, что Россия нарушила право на уважение частной и семейной жизни. Но ЕСПЧ России не указ: информации о детях матери КБР так и не получили. "Я ничего не смогу сделать, но я буду умирать, я этого не забуду и я буду проклинать их", – чеканит Рита. Впрочем, иски в ЕСПЧ не остались без следа: сегодня родственникам отдают трупы тех, кто погибает в результате спецопераций. Не осталась незамеченной и деятельность адвоката Дороговой. "На меня начали давить, за мной следили, угрожали, – рассказала она в интервью Радио Свобода. – В 2008 году задержали моего 19-летнего сына, возили его по городу, расспрашивали о моей работе. Мне пришлось отправить его за границу". В том же 2008 году Лариса получила письмо с угрозами и… патроном. В начале 2015 года она решила прекратить правозащитную деятельность.

И десять лет длится день

Хафисат Бегидова
Хафисат Бегидова

"Я не верю, что вы это опубликуете, но я все скажу, я уже ничего не боюсь, – говорит Хафисат Бегидова, прижимая к груди большую черную сумку из кожзама, садится на скамейку в парке, поправляет сиреневый платок. – Они уничтожили всю мою семью". У Хафисат было трое сыновей: Тимур, Артур и Альберт. Тимур с Артуром взяли в аренду сад в бывшем Нальчикском совхозе – несколько гектаров запущенной земли – и создали вполне успешную компанию "Сады Кавказа", торговали яблоками и грушами по всей России. Младший Альберт в 2005 году работал в киоске мобильной связи. Все трое ходили в мечеть, но ни один не был замечен в каких-то радикальных взглядах. В августе 2005 года 27-летний Артур и 23-летний Альберт женились в один день, у Альберта вскоре родится сын, но молодой отец увидит его не скоро.

Альберт Бегидов
Альберт Бегидов

"Он уехал еще 12-го, вечером позвонил и сказал, что заночует в Нальчике у моей сестры. У нас транспорт работает до 9 вечера, и до нашего села Кенже добраться сложно", – объясняет Хафисат. Альберт, которого обвиняли в нападении на УФСИН, скажет потом на суде, что оказался в городе по не зависящим от него обстоятельствам и сделал бы все, чтобы этого не случилось. Сделать он успел немного: только вышел из машины, тут же упал под градом автоматной очереди, ранившей его в плечо навылет, в губу по касательной и в палец. Альберта подобрали и отвезли в больницу, но оттуда прямо из-под капельницы забрали все в тот же 6-й отдел. "Врачи не хотели отдавать, говорили, он послеоперационный, – рассказывает Хафисат. – Но они их заткнули и увезли, бросили голым на пол в машине и начали избивать".

Его снова били, рану на плече ковыряли дулом автомата, били по лицу так, чтобы разошлись швы на губе

Били и в отделении милиции, у Альберта разошлись швы, он начал терять кровь. "Его отвезли в СИЗО, там работал знакомый врач, он хотел помочь, но ему запретили, сказали, Альберт должен умереть. Этот врач мне рассказал потом, как он при свечах наложил швы, но Альберт не приходил в сознание. Удалось вывезти его в Каменку (Республиканская больница УФСИН в поселке Каменка. – РС). В больнице Альберт пролежал месяц, потом вернулся в СИЗО. "Его снова били, рану на плече ковыряли дулом автомата, били по лицу так, чтобы разошлись швы на губе. – говорит Хафисат. – Били каждый день, разминались. Это продолжалось года три-четыре".

Артур Бегидов
Артур Бегидов

По показаниям среднего сына Хафисат Артура, с утра он отправился в сад, но по дороге ему позвонил знакомый и попросил приехать в Нальчик, помочь на "разборках с какими-то людьми". Артур поехал, его завели в частный дом, где собралось около 15 человек, раздали оружие. Артур пытался отказаться, но старший группы пригрозил, что убьет его и расправится со всей семьей, если тот дезертирует. Группа направилась к погранчасти, но по пути управлявший "Газелью" Артур специально заехал на газон, машина застряла, нападавшие с руганью пересели в другое авто, причем Артур оставил в "Газели" свой автомат: стрелять он не собирался. После перестрелки у погранчасти решили бежать, попали еще в одну стычку и в конце концов вышли из города.

Власти КБР через СМИ призывали всех, кто участвовал в нападении, сдаться, обещая справедливое разбирательство. Артур скрывался три месяца, а в начале января вернулся домой. "Мы решили его сдать, – говорит Хафисат. – Мы знали, что там происходит, но мы все еще верили милиции". Артур вместе с отцом и старшим братом Тимуром пошли писать явку с повинной, предварительно сняв Артура на видео – зафиксировали, что на теле у него нет синяков. Это избавило его от побоев, но не спасло от срока: "Нам сказали, не волнуйтесь, пару дней его подержим, разберемся и выпустим, – вздыхает Хафисат. – До сих пор тянутся эти два дня". Артура присудили к 15 годам лишения свободы, его брату Альберту дали 12.

Тимур Бегидов
Тимур Бегидов

Оставался старший сын, Тимур, который в нападении участия не принимал, сидел дома и провинился перед властью лишь тем, что совершал намаз. 2 октября 2009 года Тимур с двумя напарниками выехал в Уфу с грузом яблок и груш. Последний раз на связь вышел 4-го. "Он позвонил и говорит: "Мама, нас охраняют". – "Как охраняет, кто?" – спрашиваю. "Милиция, – говорит, – за нами едет, от Нальчика. Две-три машины. Мы останавливаемся – они останавливаются, мы едем – они едут". Я ему сказала бросить все – машину, документы, незаметно перейти дорогу и ехать обратно. Но он ответил: "Мама, ты всего боишься, а что они сделают? Я с фруктами еду. Ты не переживай. Они, наверное, за нами поедут до Уфы, пусть смотрят всю машину, выгружают, они ничего не найдут и отстанут". Это был последний наш разговор. 6 числа к нам приехали его друзья: под Уфой нашли пустую машину".

Поиски сына не дали результатов, к тому же и правоохранительные органы не проявляли активности: "В Нальчике меня посылали: мол, он в Уфе пропал, вот в Уфе его и ищите. А в Уфе говорили, что это наши виноваты, – разводит руками Хафисат. – Я писала Путину и Медведеву, и Чайке. Бесполезно". По словам Хафисат, больше всего она боится за сыновей, когда они выйдут из тюрьмы: "Там им говорят: "Мы вас в живых не оставим". А нам что делать? Куда ехать?"

Шпагат на ласточке

Фатима и Хаужан Пшибиевы
Фатима и Хаужан Пшибиевы

Жены братьев Бегидовых вышли повторно замуж, а вот Фатима, супруга Батыра Пшибиева, живет со свекровью и двумя детьми в доме мужа в селе Нартан. Нартан – длинное село, что растянулось вдоль берега реки Нальчик. Почти все дома здесь каменные, как и повсюду в Кабардино-Балкарии: местные жители увязнут в кредитах, но дом построят на века. Внутри у Пшибиевых обстановка небогатая: обшитая шпоном кухня, длинный коридор с окнами во двор по одну сторону и спальнями по другую, напротив – строение с кладовками и сараем, на заднем дворе в осенней грязи копошатся гуси и куры. Мать Батыра Хаужан показывает украшенный лепниной потолок в одной из спален: "Это все Батыр. Он ремонты делал, золотые руки были".

Они выбили ему прикладами стопы, чтобы он стоять не мог, теперь у него стопы смещены. И плечи выбили прикладами, чтобы руки вверх было держать тяжело

Спортсмен, прекрасный наездник (в 2001 году Батыр прошел кастинг на съемки фильма "Саладин"), уехал на три месяца в Сирию – работал каскадером. Многие участники массовок совершали намаз, Батыр присмотрелся к ним, и по возвращении домой тоже начал посещать мечеть. На суде Батыр сказал, что он также не знал о вооруженном нападении: друзья позвали его на митинг по поводу закрытой незадолго до того мечети. "Он 12-го закончил шабашку, – вспоминает Фатима. – Привез деньги и стройматериалы, собирался 13-го начать ремонт на кухне". Вместо митинга Батыра привезли к МВД, выдали оружие, но когда началась стрельба, он спрятался за забором, а потом убежал к бабушке в селение Искен, что в часе езды от Нальчика. "Он хотел сдаться, как только все утихнет, – говорит Фатима. – Но не успел, за ним приехали".

Батыр Пшибиев
Батыр Пшибиев

По словам Фатимы, избивать Батыра начали уже в машине. Остановились по пути и предложили бежать в поле, однако Батыр почувствовал неладное и остался стоять на месте, его избили прямо на улице: "Ногами били, прикладами", – говорит Фатима. Били и в 6-м отделе, Батыр терял сознание, его обливали холодной водой и били снова. В 6-м отделе и в здании РУБОП, куда Батыра возили на допросы, его пытали электричеством, присоединяя клеммы к ушам и гениталиям, запихивали под ногти соединенные с электрическими проводами иголки.

Заключение медиков скорой помощи, вызванных во время допроса Батыра Пшибиева. 21 октября 2005 года
Заключение медиков скорой помощи, вызванных во время допроса Батыра Пшибиева. 21 октября 2005 года

"Он же спортсмен, – рассказывает друг семьи Хасан Мафедзов. – Его ставили на ласточку в РУБОПе, а он однажды сел на шпагат у стены и уснул. Так они выбили ему прикладами стопы, чтобы он стоять не мог, теперь у него стопы смещены. И плечи выбили прикладами, чтобы руки вверх было держать тяжело". Хасан – юрист, он достает папку с документами – протоколы допросов, медицинские экспертизы. "Вот, посмотрите, задержали его 21 октября, а в СИЗО приняли только 22-го. Где он провел ночь и что с ним делали? А вот медицинское освидетельствование при приеме в СИЗО – 2450 кв. см тела в кровоподтеках, это почти треть!"

По словам Хасана, назначенный адвокат Кучмазоков, который подписывал протоколы допросов, не только не препятствовал пыткам, но и сам принимал в них участие. А когда родственники подписали соглашение с адвокатом Ириной Комиссаровой, ее быстро отстранили от дела – та же участь постигла и других адвокатов, неугодных следствию.

Батыр Пшибиев
Батыр Пшибиев

От своих показаний Батыр отказался на суде, так же поступили и оговорившие его "сообщники", изначально заявлявшие, что видели Батыра с оружием в руках. Но это не помогло, Батыра Пшибиева приговорили к 17 годам лишения свободы. "Вы мне одно скажите, – восклицает с кавказским акцентом Хаужан. – Как мне его лечить? У него от избиений постоянно болит голова и в ухе гудит. Я говорила с неврологом и ему отправила врача в тюрьму. Врач прописал таблетки, но они не помогают! А врач говорит, невозможно на глаз определить, томография нужна. Мы просим начальника отвезти его на томографию, а нам отказывают. Только, говорят, когда совсем умирать будет, тогда отпустим".

В атаку без ребер

Мурат Карданов с женой. Архивное фото из местной газеты
Мурат Карданов с женой. Архивное фото из местной газеты

Болезни обычно не интересуют руководство ФСИН и суды, это узнали на себе и родственники Мурата Карданова, в прошлом красавца, танцора, в 2005 году – глубоко больного человека с кавернозным туберкулезом, только что перенесшего очередную операцию. Его мать, сестра и брат живут в селе Залукокоаже на границе КБР и Ставропольского края. Название в переводе с кабардинского означает "селение ивовой долины", ивы здесь и вправду растут вдоль раскуроченных улиц, по которым на лошади ездить гораздо сподручнее, чем на автомобиле. Последний дом, за которым начинаются покрытые желтой травой унылые поля, во дворе домашняя птица, внутри – тесно и бедно.

Мурат Карданов в армии
Мурат Карданов в армии

Мать Мурата Лидия рассказывает, что после последней операции врачи сказали сыну, что он родился в рубашке, повезло, что выжил. "Он тогда пошел в мечеть и решил в благодарность посвятить себя Аллаху" – и тут же попал на учет к участковому. По словам матери, 12 октября Мурат поехал в Нальчик, чтобы пройти ежегодное обследование для подтверждения инвалидности, но не нашел врача и решил остаться на ночь у друзей. На следующий день спокойно вернулся, а вечером в доме раздался звонок: "Выразили соболезнования, сказали, что он убит в перестрелке, – говорит сестра Мурата Ляна. – А он дома сидит". – "Я тогда поняла, что они говорят много неправды, – добавляет Лидия. – Говорят, что он убит, а он живой. Говорят, что он стрелял, а он еле ходил, одышка была, у него удалили шесть ребер и одно легкое, какая стрельба?" Для опознания тела Мурата у Лидии Кардановой дважды брали кровь, генетическая экспертиза показала, что некий убитый человек на 99,9 процента является ее сыном. То тело кремировали вместе с остальными, а Мурат три года успешно скрывался дома. В 2009 году, когда его все же пришли арестовать, он уже почти не вставал с постели. "Дом окружили, попросили вывести детей. Я их приглашала пройти внутрь, сказала, что сын не встает, они отказались, – рассказывает Лидия. – Мы помогли ему одеться, и они его увезли".

А потом в интернете появился ролик, где эти звери танцуют с головой моего сына, а другие хохочут и кричат

По версии следствия, Мурат вместе с другими боевиками, получив накануне гранатомет РПГ-26 и пистолет Макарова, принял участие в нападении на здание МВД. Он якобы стрелял из "жигулей", не выходя из машины, но только вот шестеро мужчин, которые находились вместе с ним, были убиты, а больному Мурату как-то удалось выбраться и уйти от погони.

После ареста Мурат провел несколько месяцев в СИЗО, вины не признавал, пока болезнь не заставила руководство изолятора перевести его в тюремную больницу, где он и скончался в 2010 году, не дожив до суда. "Пожалуйста, как бы не оклеветать его, – жалобно просит Лидия. – Он был хороший человек. Мы им гордимся. И дети его им гордятся. Они сироты, мама у них тоже умерла. Не пишите про него плохое".

Раскол

Альберт Шибзухов
Альберт Шибзухов

Гибнут в КБР не только предполагаемые террористы. В списке погибших сотрудников республиканского МВД 82 фамилии, но это неполная цифра, ведь среди жертв есть и сотрудники других ведомств. Значится здесь и Альберт Шибзухов, 27-летний капитан юстиции, похищенный в 2009 году вместе с другом, 26-летним дознавателем Федеральной службы судебных приставов Муратом Докшукиным. Отец Альберта Суфадим, представительный подполковник юстиции в отставке, рассказывает, что его сын вовсе не имел отношения к борьбе с экстремизмом, более того, находился на больничном после автокатастрофы: "Мы его буквально по косточкам собирали, он перенес пять операций и накануне убийства только вернулся из Москвы, – говорит Суфадим. – Мы сидели дома, он вышел погулять и пропал". Через два дня в городе Чегем милиция обнаружила принадлежащий Мурату "мерседес", в багажнике которого лежали обезглавленные тела мужчин. "А потом в интернете появился ролик, где эти звери танцуют с головой моего сына, а другие хохочут и кричат", – зло говорит Суфадим. Через полгода нашли и голову Альберта, пришлось устраивать похороны повторно. Мурат же до сих пор лежит без головы.

Суфадим не согласен с ходом следствия, считая, что, хотя исполнители ликвидированы, заказчики до сих пор на свободе. "Я веду параллельное расследование, – говорит он. – Следствию удобно все спихнуть на лес, но я знаю, кто стоит за этим убийством. Я писал тогда еще президенту Медведеву, но пока результата нет".

Суфадим Шибзухов
Суфадим Шибзухов

Самое печальное, что преступления эти совершают не пришлые террористы, а свои: среди убийц Альберта – ребята из его школы. Все они были уничтожены во время спецопераций. "Если мы сталкиваемся с их родителями на улице, стараемся не смотреть друг на друга, – говорит Суфадим. – Мне с ними разговаривать не о чем. Это был мой единственный ребенок. Он хотел служить родине. А как они своих детей воспитали – это к ним вопрос". Не хочет Суфадим общаться и с "Матерями КБР": "Их послушать, так никто ни в чем не виноват, а их дети говорили, что хотят построить светлое будущее в виде средневекового государства имарат".

Если спросить Суфадима про пытки в отделениях полиции, он не будет отрицать, что в органах могут "работать мерзавцы, нарушающие закон", но не согласен, когда полицию огульно винят во всех грехах. А вот с террористами, считает подполковник, нужно бороться безо всякой жалости. "Они исламом прикрывают грязные делишки. Облагают данью лавчонки, торгующие алкоголем: не заплатишь – сожгут магазин или убьют. Это бандиты. С ними мы никогда не будем встречаться, ни здесь, ни на небесах".

"Я желаю им жить вечно, – твердила одна из матерей КБР под ивушками. – Жить вечно, чтобы оказаться на нашем месте и так же вечно страдать…" Суфадим Шибзухов не будет жить вечно, но горя он и его жена увидели не меньше. 13 октября 2015 года его сын получит посмертно медаль за отвагу, прах других сыновей КБР, скорее всего, так и останется в "неизвестном месте", и пока взаимное согласие в республике будет оставаться лишь в официальных речах, эта необъявленная война будет уносить новые и новые молодые жизни.

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода

В ДРУГИХ СМИ




Recommended

XS
SM
MD
LG